Для чего мы ныне берём в руки ветви, или, лучше сказать, принимаем их из рук Церкви? Очевидно, в память того, что с подобными ветвями в настоящий день был встречаем Господь и Спаситель наш при Его торжественном входе в Иерусалим. Но символы и обряды Церкви таковы, что они, приводя собою на память прошедшее, всегда содержат в себе поучение и урок для настоящего.
 
Чему же поучают нас ветви нынешние? Они изображают для нас высокие истины христианства. Без солнца ветвь голая и как бы мертва, хотя в ней всё есть, что явится летом. Есть, но не может обнаружиться вовне, ибо для этого потребна сила тепла. Так и с душою нашей. В ней, так как она есть образ Божий, есть способность ко всему доброму и святому. Но само по себе, в естественном состоянии человека всё это мертво и безжизненно. Потребен свет Христов, необходима теплота благодати Духа Божия. При их только действии, под их только осенением человек-грешник оживает от грехов и страстей для новой жизни в Боге… 
   
День за днём, седмица за седмицею, — и вот прешла уже вся Святая Четыредесятница, хотя иным, по непривычке к воздержанию и посту, она казалась, может быть, бесконечною. Пост ещё продолжится одну седмицу: но дни эти не принадлежат уже Четыредесятнице, а имеют особенное название, будучи посвящены на воспоминание Страстей Господних. Это как глава и крест на храме. Поэтому сама Святая Церковь останавливает в настоящий день наше внимание, неоднократно возглашая: «душеполезную совершивше Четыредесятницу»! Так поступает она для того, чтобы мы, достигнув конца Четыредесятницы, собрались с мыслями и рассмотрели, достигнута ли в нас цель Святого поста? Ибо можно, и много сеяв, ничего не пожать; можно употребить разные лекарства, иждить даже, как говорит Евангелие о жене кровоточивой, всё имение врачам, и не получить исцеления (см. Лк. 8: 43).
 
Итак, что теперь с нами, то есть, с душою и совестью нашею? Чувствуем ли в себе какую-либо перемену благотворную? Можем ли сказать с описанною в Песни Песней невестою: «се, зима прейде, дождь отыде... цвети явишася на земли... нашей»! (Песн. 2: 11-12).
 
 
Ах, мы привыкли называть природу, нас окружающую, неразумною: но посмотрите, как всё разумно исполняет она свой долг и делает своё дело! Едва только обратилось к ней лицо летнего солнца, она тотчас начала раздеваться и теперь совершенно избавилась от своей тяжёлой зимней одежды; освящённая, согретая лучами весенними, она немедля омылась от нечистот зимних; отдала сполна всю дань вод морю; и теперь, что ни день, то более и более износит из недр своих всё, что прошедшей осенью вверила полям и нивам рука земледельца. К светлому Празднику всюду явится у земли новая праздничная одежда из зелени и цветов; горы и холмы препояшутся радостью, и новый хор пернатых возгласит новую песнь радости и благодарения Творцу природы. И к нам, братие мои, с самого начала Святого поста, можно сказать, приблизилось духовное Солнце, Господь и Спаситель наш: ибо не напрасно возглашала тогда Церковь слова апостола: «ныне... ближайшее нам спасение»! (Рим. 13: 11). Что же произвело в нас это приближение к нам и это умножение вокруг нас света и теплоты духовной? Растаял ли внутри нас лёд бесчувствия сердечного? Омылись ли мы от нечистот греховных слезами веры и покаяния? Готова ли душа наша, подобно земле, к несению плодов любви и правды? – Встречая день Воскресения Господня, возможем ли сказать, что и мы уже не мертвы духом, что в нас, по благодати Божией, есть хотя малый начаток жизни вечной? Пост настоящий для этого именно был и предназначен. Ибо, чего хотела Святая Церковь, налагая его на нас? Конечно, не того, чтобы сберечь от употребления несколько снедей или лишить нас известных удовольствий. Нет, пост должен был обуздать нашу чувственность; укротить, а потом и умертвить наши страсти; очистить наши мысли и желания; дать большую свободу духу и совести; пробудить в нас печаль по Бозе и святую тоску по Небесному отечеству; приблизить нас к Небу; очистить, просветлить и освятить всё существо наше…
 
 
[…] Но как же сделать всё это, вопросит кто-либо, когда уже миновала Святая Четыредесятница и пропущено время, самое удобное к тому? Точно, время поста есть весьма удобное к сему важному делу; но наступающие дни страданий Господних, можно сказать, ещё удобнее. Как на средине земного шара под равноденственной линией, или так называемым экватором, солнце действует так сильно, что в один день вырастает более, нежели у нас в неделю, так то же самое можно сказать и о наступающих днях Страстей Христовых. Это наш духовный экватор: тут сосредоточены все лучи духовного Солнца. Не было бы только недостатка с нашей стороны в слезах истинного покаяния, а то в час и минуту может произойти с душою и сердцем нашим то, чего в другое время трудно ожидать от целых седмиц и месяцев.
 
Итак, да не теряет надежды никто! Да соберутся под знамя веры и креста все остальные! Да возвратятся к своему месту самые беглецы! На Голгофе всем верующим доступ; всем кающимся — прощение; всем, любящим воистину, — жизнь вечная! Аминь.