В конце 2019 года Священный Синод РПЦ принял постановление о «возможности беспрепятственного наречения и последующего крещения младенцев именами святых, почитаемых в любой из Поместных Православных Церквей». Решение это однозначно позволяет расширить количество имён для Крещения и младенцев, и взрослых, а также их последующего поминовения в Православной Церкви без оглядки на довольно узкий перечень имён, содержащихся в именослове.

 
 
В документе говорится также о «недопустимости каких-либо ограничений в богослужебном поминовении и допущении к церковным таинствам верующих, носящих национальные имена, традиционные для других Поместных Православных Церквей (или имена в иных национальных звучаниях)». И указывается, что национальные имена «следует отличать от новоизмышленных имён, которые в своей основе не имеют связи с культурой православных народов»; также акцентируется внимание на том, что по библейской традиции выбирать имя ребёнку — это право в первую очередь родителей.
 
 
Во всех людских сообществах с незапамятных времён, начиная с примитивных общин кочевников и собирателей и заканчивая великими цивилизациями Древнего мира, имена, которыми называли детей, должны были обозначать, например, некие качества, которые родители хотели бы видеть в своих отпрысках, или какие-то особенности, которые были очевидны сразу после рождения ребёнка. Вспомним, например, индейские «Верная рука», «Великий змей» и им подобные. В любом случае, имя человека — не просто набор букв или символов (например, цифр). Хотя в совсем недалёкой истории мы знаем изуверские попытки лишать людей их имён, присваивая им обезличенные порядковые номера. Но это, пожалуй, крайняя степень деградации людского сообщества.
 
 
На нашей планете проживает более 7 миллиардов человек. Количество имён, наверняка, исчисляется миллионами. В какой-нибудь отдельно взятой стране их уже всего лишь тысячи, если не сотни. А число самых популярных имён, которые дают примерно 90% детей при рождении, не превышает несколько десятков, особенно в странах, традиционно христианских. В этом есть и свои плюсы, и свои минусы. К отрицательной стороне вопроса можно отнести то, что, например, под влиянием моды, или какого-то фильма, или ещё неких обстоятельств в одном классе могут учиться десять Анжел или Вероник, но не будет ни одной Нины или Ольги.
 
Нынче имя — чаще всего не более чем опознавательный знак, необходимый лишь для того, чтобы отличать одного человека от другого. Смысл имени человека, как правило, не связан с его личностью: зачастую люди даже не подозревают, что означает их имя. Внимание больше обращается на его благозвучность или «редкость», чем на значение, а некоторые светские «специалисты» реко­мендуют вообще это значение не учитывать.
 
И действительно, казалось бы: 
 
Что в имени тебе моём?
Оно умрёт, как шум печальный
Волны, плеснувшей в берег дальний,
Как звук ночной в лесу глухом.
 
В какую же пору своей жизни написал эти строки великий русский поэт? Наверняка литературоведы давным-давно разложили «по полочкам» это стихотворение, полное некоей тоски и печали. Но мы-то нарекаем приходящую в этот мир душу вовсе не для того, чтобы впоследствии её имя оставило на «памятном листке … мёртвый след, подобный узору надписи надгробной на непонятном языке».
 
 
Ещё всего лет сто назад при наречении имени ребёнку родители более руководствовались христианским пониманием этого действа и стремились давать детям имена в честь святых, которых бы они хотели видеть небесными заступниками своих потомков. В древности же имя представлялось не просто как опознавательный знак человека, но как некий таинственный символ, который указывал на важнейшие характеристики его обладателя и находился с ним в прямой зависимости. В Ветхом Завете человек воспринимался в неразрывной связи со своим именем. Пример этому мы видим в 1-й книге Царств: «Пусть господин мой не обращает внимания на этого злого человека, на Навала; ибо каково имя его, таков и он. Навал — имя его, и безумие его с ним» (1 Цар. 25, 25). В Библии слава имени одновременно означала славу его носителя, а бесчестие имени приводило к утрате достоинства его носителя. А изменение имени означало потерю человеком самостоятельности и его подчинение тому, кто имя изменил: «И воцарил царь Вавилонский Матфанию, дядю Иехонии, вместо него, и переменил имя его на Седекию» (4 Цар. 24,17).
 
 
Поскольку вера православная в наши края пришла из Византии, то многие, если не большинство, имена в православном именослове имеют греческое происхождение. Подобные имена не всегда звучат привычно и благозвучно для нашего уха. Более востребованы имена, являющиеся либо прямым, либо опосредованным переводом с других языков. Так, большинство православных верующих в курсе, что Светлана — перевод на русский язык имени Фотиния, а Богдан — имён Феодосий или Феодот. Гораздо сложнее связать между собою такие имена, как, например, Лилия и Сусанна (в переводе с латыни — белая лилия), популярные Вера, Надежда и Любовь с древними Писта, Елпида и Агапа. Имя святой мученицы Агнии более известно у нас в испанском варианте — Инесса. Довольно популярное мужское имя Артур — не что иное как кельтское прочтение латинского имени Урс (медведь), которое носили некоторые раннехристианские святые. Достаточно распространённое ещё в недавнем прошлом имя Фаина (светлая — греч.) известно и в других вариантах: Клара (немецкий перевод) и совсем недавнее Ясна (чешский вариант). А, например, Хиония (снежная — греч.) напрямую ассоциируется со Снежаной. Эстелла, Стелла — более современное итальянское прочтение имени преподобной Евстолии (хорошо одетая — греч.). И таких примеров множество.
 
Ко всему этому стоило бы добавить, что в обычном, довольно кратком, православном именослове число упомянутых святых достаточно ограничено. В то же время в нём содержится много записей вроде «память сорока мучеников Севастийских» или «мучениц сорока дев и учителя их Аммуна». Мы не знаем их поимённо. Но, например, в греческом «Агиологионе», согласно святителю Димитрию Ростовскому, они перечислены по именам, которые в большинстве своём совпадают с именами древнегреческих богинь: Диона, Афина, Афродита, Мельпомена и т.п. В Поместных Православных Церквах в лике святых, в том числе местночтимых, прославлено множество угодников Божиих, чьи имена мы не найдём в наших календарях.
 
 
По последним данным статистики рождаемости в республике, опубликованной Министерством юстиции РБ, указано, какие имена чаще всего использовались при наречении детей в 2019 году. В топ-20 самых популярных женских имён попали София, Анна, Мария и другие имена, тождественные именам святых подвижниц, упоминаемых в православном именослове. Несколько выпадают из этой двадцатки лишь Алиса (4-е место, на самом деле происходит от старофранцузского имени Aalis, краткой формы Adelais, которое, в свою очередь, является краткой формой германского имени Аделаида. Имя Аделаида означает «благородная», известна христианская святая Х века с таким именем); Полина (10-е место, вариант имени Павла); Милана (12-е место, общеславянское имя, прямых аналогий с упоминаемыми в именослове святыми не просматривается); Арина (14-е место, по одной из версий, устаревшая форма имени Ирина; вспомним няню А. С. Пушкина); Ульяна (18-е место, трансформированное имя Юлия).
 
С мужскими именами всё проще. Из 20 самых популярных (в первой тройке — Максим, Артём (Артемий), Михаил) — только Егор и Тимур (19-е и 20-е места) не указаны в православном молитвослове. Но Егор — достаточно распространённая и раньше, и сейчас вариация имени Георгий. И лишь Тимур никак не соответствует имени ни одного прославленного подвижника Божиего. Популярность этого имени особенно велика в России, и обычной практикой является крещение Тимура с именем Тимофей.
 
При этом, например, в Минске появились на свет Ассоль, Венера, Дженнифер, Лёля, Рогнеда, а также Фадей, Оскар, Добромир, Ив и Витовт, чьи родители, видимо, решили, что у их детей должно быть имя не такое, как у других. И всё же не исключено, что и с этими именами жили и совершали подвиги люди, прославленные в лике святых. Ведь, например, в Энциклопедическом словаре «Христианство» в 3-х томах (М., 1995 г.) в месяцеслове мы можем найти популярные ныне имена Виталика (Вита), Регина, Эмма, Руслана, Аза, Нана и другие, которых нет в современных календарях.
 
 
Безусловно, решение Синода по поводу имён может на местах сопровождаться и недопониманием, и кое-где неприятием, что вполне объясняется инерцией человеческого разума. Одновременно это призыв не спешить переименовывать Сильвию в Софию, Инессу в Инну, Артура в Урса и т. д., а также не опасаться возникновения в православных именословах новых имён.
 
Это также должно напоминать нам о том, что известных Богу, но неизвестных нам святых великое множество, и все они из Вечности видят наши дела и поступки, молятся о нас, и их заступничество пред Всевышним ведёт нас по жизни. И верится, что имена наши в свою очередь будут поминаемы потомками. На это надеялся и об этом писал Пушкин, человек, имя которого известно сейчас каждому:
 
 
Но в день печали, в тишине,
Произнеси его тоскуя;
Скажи: есть память обо мне,
Есть в мире сердце, где живу я...