Во имя Отца, и Сына, и Святого Духа! Дорогие отцы, братья и сёстры! Мы стоим на пороге Великого поста, и самое время поставить вопрос о смысле предстоящего события. Человек так устроен, что в высших формах своей деятельности он не может выполнять действие и относиться к нему серьёзно, если не ответит на вопрос: «Зачем я это делаю?» Это то, что среди прочего выделяет нас из животного мира; там всё обусловлено рефлексами, а у нас — прежде всего поиск смыслов.
 
И пост, на мой взгляд, является высшей мерой проявления нашего религиозного таланта. Поскольку, даже читая святоотеческую литературу, мы не найдём единого ответа у отцов Церкви на вопрос о смысле его, и главный ответ, по-моему, таков: каждый находит свои смыслы, выбирая из тех, которые вкладывали в этот подвиг веры великие мужи, основатели данной благочестивой традиции. Кто-то считает его посильной жертвой Богу, другие — воспитанием телесности, а иные — ощущением солидарности с Церковью. Сегодняшнее Евангелие предупреждает о важности выбора мотива поста, ибо от этого выбора будет зависеть результат, где мы приобретём себе сокровище. Если пост только для самоуважения, диеты, внешности, то он, безусловно, принесёт нам пользу, но мы её получим здесь: коллеги по работе восхитятся силой воли, талия станет меньше, уйдёт одышка, но эти результаты исчезнут с исчезновением царства мира сего. Царство же Божие — «не пища и питие, но праведность, и мир, и радость во Святом Духе» (Рим. 14: 17). Если мы хотим быть гражданами Небесного Царства, то должны позаботиться о духовном измерении нашей мотивации.
 
 
Поэтому, ни в коем случае не навязывая свой выбор, я для себя взял за основу слова Триоди, что пост — «образ будущей жизни», и сформулировал смысл его следующим образом: пост — время, когда христианин моделирует, насколько это возможно, для себя грядущее Царство, отвечая на вопрос: «Что будет за чертой земной жизни, где нет вещей сиюминутных (пищи, телевидения, музыки, светских бесед), — всего того, чем мы здесь заслоняемся от голоса вечности?» Отказываясь от сиюминутного, мы острее ощущаем, что это — дар Божий, но дар временный; с другой стороны, видим, кто мы есть на самом деле без наносной бытовой маски.
 
Мы входим в пространство поста, когда, сводя к минимуму повседневные заботы, попечение о хлебе насущном, обращаем внимание на то главное, что должно составлять суть нашей жизни. Святая Церковь в эти дни напоминает: мы находимся на реках Вавилонских; а они у каждого свои — не только ярко выражающие наш плен (например, наркотическая и алкогольная зависимости), но и реками Вавилонскими может стать и обывательская лужа, которая не даёт человеку вспомнить о своём высоком призвании, о своём Горнем Иерусалиме; потому мы должны в это время сказать себе: «Если я забуду тебя, Иерусалим, — забудь меня, десница моя; прилипни, язык мой, к гортани моей, если не буду помнить тебя, если не поставлю Иерусалима во главе веселия моего» (Пс. 136: 5-6).
 
 
Такое же духовное измерение предстоящему Великому посту Господь даёт устами пророка Исаии: «Взывай громко, не удерживайся; возвысь голос твой, подобно трубе, и укажи народу Моему на беззаконие его, и дому Иаковлеву — на грехи его. Они каждый день ищут Меня и хотят знать пути Мои, как бы народ, поступающий праведно и не оставляющий законов Бога своего; они вопрошают Меня о судах правды, желают приближения к Богу: «Почему мы постимся, а Ты не видишь? Смиряем души свои, а Ты не знаешь?» — Вот, в день поста вашего вы исполняете волю вашу и требуете тяжких трудов от других. Вот, вы поститесь для ссор и распрей и для того, чтобы дерзкою рукою бить других; вы не поститесь в это время так, чтобы голос ваш был услышан на высоте. Таков ли тот пост, который Я избрал, — день, в который томит человек душу свою, когда гнёт голову, как тростник, и постилает под себя рубище и пепел? Это ли назовёшь постом и днём, угодным Господу? Вот пост, который Я избрал: разреши оковы неправды, развяжи узы ярма, и угнетённых отпусти на свободу, и расторгни всякое ярмо. Разделяй с голодным хлеб твой и скитающихся бедных введи в дом; когда увидишь нагого, — одень его, и от единокровного твоего не укрывайся. Тогда откроется, как заря, свет твой, и исцеление твоё скоро возрастёт, и правда твоя пойдёт пред тобою, и слава Господня будет сопровождать тебя» (Ис. 58: 1-8).
 
 
Зачастую мы не можем перед Богом сказать, что наш пост имеет такую же духовную высоту, — зачастую он заканчивается только обрядовыми пищевыми запретами; это время, когда мы оставляем дела любви и милосердия ради соблюдения их, что способствует распрям и ссорам в наших домах. Как говорил святитель Василий Великий, «не вкушаем мяса, но поедаем брата своего», то есть не соблюдаем Господних заповедей о любви, милосердии, самоотверженном служении ближним, — словом, всего того, что спросится с нас в день Страшного суда и что будет наиболее важно в Царстве Божием.
 
Есть и другая крайность в нашей жизни. В Российскую империю иностранцам советовали приезжать именно Великим постом, поскольку именно тогда самые изысканные блюда появляются на столах в богатых домах. Можно, исполняя «букву закона», совершенно забыть о смысле его. Апостол Павел говорит: «Попечения о плоти не превращайте в похоти» (Рим. 13: 14); задача христианина в том, чтобы меньше всего быт, относящийся к царству мира, заботил нас в это время, а мы часто, напротив, во время поста больше времени тратим на пищу, чем в обычные дни, тем самым все усилия посвящаем не молитве и делам милосердия, а составлению постного меню.
 
 
Дорогие отцы, братья и сёстры! От того, какой смысл мы изберём для себя на предстоящий Великий пост, будет зависеть, станет ли это время для нас весной духовною или новым видом попечения о заботах мира сего. Но пост дан человеку для того, чтобы научиться испытывать радость не только от телесной составляющей нашей жизни, но и от духовной; мы учимся находить радость вне материальных предметов, ибо это есть ощущение нашей нищеты духовной. И если мы эту благую часть изберём для себя, то положим тем самым сердце своё в небесную сокровищницу, богатство которой и с окончанием мира сего не отнимется от нас. Аминь.