Мы живём в необычное, с точки зрения исторического опыта, время. В сегодняшнем как никогда открытом, бурно развивающемся обществе происходят глобальные события, которые завтра попадут на страницы учебников истории. Из-за того, что мы можем следить за ними в режиме «онлайн», создаётся иллюзия непосредственной вовлечённости нас в мировой процесс исторического развития и даже управления им.
В таком мире очень велик соблазн потерять критерий, служащий руководством к правильной, нравственной жизни. Мы нуждаемся в том образце, который помог бы не потерять своей культурной и нравственной идентичности в этом стремительном потоке. Оттого сейчас, как никогда, актуален вопрос о поиске «героя нашего времени».
Однако нам, христианам, менее всего нужно задумываться над тем, кого выбрать в качестве мировоззренческого идеала.
Евангельское повествование о воскрешении сына наинской вдовы даёт драгоценный пример из жизни Господа нашего Иисуса Христа, помогающий нам верно расставить ориентиры и в бурном потоке нынешних реалий. В нём примечателен, прежде всего, не сам факт чуда, ибо подобные чудеса случались не только на страницах Ветхого Завета, но и в языческом мире, ещё до пришествия Мессии. Обращает внимание, в первую очередь, эмоциональная реакция Спасителя. Для описания чувства, которое вызвала у Господа похоронная процессия, евангелист намеренно употребляет греческий глагол «эспланкнИсфи», то есть «сжалился». В греческом языке нет более сильного слова, дабы выразить степень глубины соучастия в переживаниях другого человека.
Чтобы понять посыл, адресованный святым апостолом Лукой к своим читателям, представителям эллинской культуры, употребляя словосочетание «Господь сжалился», необходимо вспомнить их религиозное мировоззрение. Вершина греческой этики заключалась в понятии атараксия, то есть душевная невозмутимость. Стоицизм являлся высшим принципом жизни человека античной культуры, и, вполне естественно, этой добродетелью были наделены прежде всего боги Олимпа. Аристотель говорил: «Только безумный скажет, что бог интересуется им», ибо, по представлению греков, если кто-то вызывает жалость у человека и тем самым выводит из духовного равновесия, значит, он сильнее сочувствующего ему. А кто сильнее олимпийских богов?
Но христианское представление о Боге чуждо такому пониманию, ибо Господь берёт ответственность за Своё творение и Своим всемогуществом нарушает законы, созданные Им, чтобы помочь Своему возлюбленному созданию, оказавшемуся в беде. Тот, Кто сошёл на землю для решения вопроса космического масштаба — спасение всей Земли, снисходит до проблемы обездоленной вдовы, ибо о ней более некому позаботиться.
Сегодня нас сознательно вовлекают принимать участие в глобальных проблемах, решение которых от нас не зависит. Кто-то борется за всемирное счастье и для этого топит в крови миллионы людей; кто-то борется за мир во всём мире, и там, где появляются эти «миротворцы», уже не прекращается война никогда; кто-то выступает за права меньшинств, причём угнетая большинство. Мы, по выражению современного писателя, любим негров, вместо того, чтобы любить ближнего своего. И тем самым попираем главный принцип служения Господа нашего Иисуса Христа, Который в центре всегда ставил отдельного человека со своей бедой: отверженного мытаря, страждущего прокажённого, осуждённого разбойника, обездоленную вдову.
Несмотря на динамизм сегодняшней жизни, христианину проще определиться с критерием поведения, ибо он дан в вечно актуальном образе Спасителя, а, следовательно, нам легче обозначить границы своей компетенции, ту область жизни, на которую мы можем влиять. И прежде чем приниматься за решение вопросов глобального характера, нам необходимо обратить внимание на нужды находящихся на расстоянии вытянутой руки от нас, повернуться лицом к тем, кому мы нужны прежде всего, и таким образом исполнить заповедь Господа Бога нашего: возлюби ближнего своего, как самого себя.
Иерей Александр БОЙКО
21.12.2018
