14 марта день памяти священномученика Павла Севбо
Подвиг иерея Павла Севбо связан с трагическими событиями гонений на Церковь в 30-х гг. ХХ века. Террор, ставший привычным орудием советской власти, обрушился на Церковь как хранительницу старых устоев. Всячески поощрялись расправы на местах со священнослужителями, изъятие ценностей, поругание храмов и православных святынь.
Павел Николаевич Севбо родился в деревне Телуша Бобруйского района в 1883 г. Род Севбо — древний православный род, давший миру не только добрых пастырей, но и мучеников, за веру Христову пострадавших.
Родной брат отца Павла отец Иоанн, настоятель Свято-Никольского храма деревни Якимова Слобода (ныне Светлогорского района), в период с 1930 по 1941 гг. лишь три месяца проводит у себя дома, остальное время — в тюрьмах и лагерях. С наступлением немецких захватчиков он осенью 1941 г. освобождается, измученный трудами и болезнями, возвращается в свой Свято-Никольский храм и умирает в престольный праздник, 19 декабря. Похоронен отец Иоанн у алтаря Свято-Никольского храма. Впоследствии о нём снят телефильм «Крестный путь священника Иоанна Севбо».
Дядя отца Павла архиепископ Стефан родился 30 апреля 1872 г. тоже в Телуше. Окончил Минскую духовную семинарию (1894). В 1896 г. его рукоположили в священника Минской епархии. Потом стал протоиереем. Почти 30 лет служил благочинным в городе Ракове. Около 1913 г. овдовел. В 1924 г. был арестован и до 1940 с небольшими перерывами находился в заключении. В 1942 г. пострижен в монашество. После возведения в сан архимандрита в том же году хиротонисан в Минске в епископа Смоленского и Брянского Белорусской Православной Церкви. В 1944 г. эвакуировался в Германию. В 1946 г. назначен архиепископом Венским и Австрийским в юрисдикции Русской Православной Церкви Заграницей и переехал в Австрию. Архиепископ Венский и Австрийский (1946). Проживал в Зальцбурге. Скончался 25 января 1965 г. в Зальцбурге, где и погребён. Также за веру Христову пострадали другие родственники отца Павла — Севбо Иван Иванович, Севбо Владимир Иванович, Севбо Анатолий Николаевич и другие.
О детстве Павла Николаевича известно немного. Остаётся только догадываться, как воспитывался отрок в окружении своих благочестивых сродников. Его отец, Николай Павлович, был священником Свято-Никольского храма деревни Телуша. Прекрасный храм красного кирпича сохранился несмотря на лихолетье, сейчас в нём идут службы. Построен он был под патронажем местной помещицы Натальи Александровны Пушкиной — внучки великого поэта. Её супруг, Павел Аркадьевич Воронцов-Вельяминов, лично следил за возведением храма. Рядом с храмом по инициативе Наталии Александровны была построена школа для крестьянских детей. Сохранилось много свидетельств о прекрасной духовной атмосфере на приходе. Наверное, тогда в юной душе Павла появились первые ростки любви к Богу и Церкви, которым со временем суждено было стать главным смыслом его жизни. Судьба крестьянской школы Натальи Александровны Пушкиной в Телуше, взрастившей целый сонм подвижников веры и благочестия, ещё ожидает своего исследования.
В 1903 г. Павел поступает в духовную школу города Слуцка. Однако не сразу становится священником, ибо через год его призывают на военную службу и отправляют на Русско-японскую войну. Пять лет он несёт службу в Заамурском военном округе и только по возвращению с фронта продолжает учёбу, одновременно являясь законоучителем Свято-Никольского храма деревни Зачистье. Здесь он встречает свою будущую супругу Елену Адамовну; у них рождается дочь Лидия.
Однако рукоположению мешает новая война: в 1914 г. Павел Николаевич призван на Первую мировую. Верой и правдой он служит Отечеству, но революционные события и окончание русско-немецкой компании позволяют ему вернуться домой. Как кадрового военного и опытного руководителя его привлекают на работу делопроизводителем в Минский волостной исполнительный комитет. Но беззакония, которые, несмотря на красивые слова, творит новая власть, не позволяют совести Павла Николаевича в них участвовать. В 1921 г. он оставляет должность и возвращается в деревню Зачистье учить детей слову Божию. Такой шаг в те времена мог стоить жизни. Это был явный вызов советской власти, свидетельство, что потуги построить сытую жизнь без Божиего благословения бессмысленны. В сердце Павла Николаевича уже зрело решение идти за Христом, вплоть до восшествия на Голгофу.
В 1925 г. Павел Николаевич с семьёй переезжает на приход к брату, протоиерею Иоанну, в деревню Якимова Слобода. Являясь законоучителем в местном Свято-Никольском храме, Павел Николаевич своей ревностью и благочестием привлекает внимание епископа Бобруйского Филарета (Раменского), викария Минской епархии. В 1928 г. епископ Филарет рукополагает Павла Николаевича Севбо в священника и направляет в пустующий Свято-Петропавловский храм деревни Плещеницы Минского района. Отец Павел ревностно относиться к пастырскому служению, вокруг него быстро собирается община активных прихожан. Но именно это не нравится местной власти. Для создания уголовной статьи против пастырей безбожники выдумали коварный предлог. На один из весенних праздников (как правило, на Благовещение), колхозные власти назначали массовый выход на посевную. Народ, издревле почитавший православные праздники, игнорировал призыв и, за редким исключением, шёл в Божий храм. Вот тут-то и составлялся протокол, и статья была готова: антисоветская деятельность, агитация против колхоза. Именно эту статью приписали отцу Павлу и в 1930 г. посадили в местную тюрьму. Только многочисленные просьбы и ходатайства плещеницких прихожан способствовали освобождению спустя три месяца отца Павла. Но политика давления, запугивания и угроз не прекращалась. В конце концов власти добились своего: в 1934 г. Свято-Петропавловский храм был закрыт, и отец Павел остался без прихода. Он возвращается в родные места, в Телушу. Но Свято-Никольский храм уже переоборудован под зерносклад, служить негде. В Бобруйске также закрыты 9 церквей из 11, лишь иногда в Свято-Никольском и Свято-Софийском храмах города служит Преосвященный Филарет (Раменский), епископ Бобруйский. Большинство храмов в деревнях тоже закрыты.
О последнем периоде жизни отца Павла, а именно 1935–1938 гг., не сохранилось письменных свидетельств. Можно лишь предполагать, что епископ Филарет, рукополагавший отца Павла, постарался облегчить его участь и назначил на один из действующих приходов Бобруйского района — древний Ризоположенский — в деревне Горбацевичи, где находилась чудотворная Горбацевичская икона Божией Матери. В пользу этой версии говорит тот факт, что поселился отец Павел с семьёй в трёх километрах от Горбацевич, в деревне Хорошее. Известно также, Ризоположенский храм закрывался лишь на короткое время перед самой войной, а разрушен был в 60-е гг. Но в отсутствие письменных фактов начинают свидетельствовать рассказы очевидцев. Рассказывает внучка отца Павла Раиса Николаевна Солоухина:
«Моя мама, Лидия Павловна, прожила долгую и трудную жизнь. Она умерла в 1997 г., в возрасте 85 лет. Мама много рассказывала о моём дедушке-священнике. Она рассказывала мне не только свои воспоминания, но и то, что говорила ей Елена Адамовна, матушка о. Павла, моя бабушка. Поэтому в общих чертах я имею представление о жизни дедушки. Кроме того, сама я родилась в 1933 г. и смутно помню некоторые события из жизни о. Павла.
Когда его арестовали, мне было 4 года. Образ дедушки с руками, связанными за спиной, настолько врезался в мою память, что я вспоминала его всякий раз, когда видела человека, заложившего руки за спину.
В последние годы жизни дедушка много болел. Гонения, угрозы, переезды и нищета подорвали его здоровье, и в моей памяти он сохранился лежащим на кровати. Он служил в храме д. Горбацевичи, и за требами люди обращались к нам со всей округи. Скорее всего, в последний год его жизни служить в храме ему запрещали, потому что за нашим домом был установлен надзор.
Сама сцена ареста о. Павла — это боль всей нашей семьи.
В тот день к о. Павлу прибежала женщина, вся в слезах, и умоляла его окрестить умирающего младенца, своего сына. В семье все знали, что за домом следят. Разумнее всего было сослаться на это обстоятельство и совершить крещение позже, под покровом темноты. Но о. Павел поднялся и стал собираться. Он сказал, что младенец находиться в смертной опасности, и он не может отказаться от своего долга. Когда женщины поняли, чем это грозит, мои мама и бабушка упали ему в ноги и умоляли не губить свою жизнь. Несмотря на это, о. Павел оставался непреклонен. Он как мог, утешил женщин и ушёл.
Последними его словами были «На всё, Боже, воля Твоя».
Отца Павла арестовали сразу по возвращении. Он лишь зашёл взять арестную сумку, которая уже была готова. Больше мы его не видели. Это было 10 декабря 1937 г.
О том, что о. Павел был расстрелян 14 марта 1938 г. в Минске, мы узнали только сейчас. Тогда же семья наша попала в тяжкую нужду. Дом и имущество конфисковали. Перебрались в Бобруйск, жили по квартирам, зарабатывали швейным делом. Пережили войну, я пошла в школу и хорошо помню, как весь наш род дразнили — «попихины». Мне даже пришлось бежать от этих преследований на Дальний Восток, и только выйдя на пенсию, я вернулась в родные места».
Вот текст приговора отцу Павлу Севбо: