Святые отцы называют исповедь вторым крещением — крещением слезами, обличением себя безо всякого оправдания и саможаления. Однако для многих из нас это великое таинство сводится к беседе со священником обо всём и… ни о чём. Исповедь перестаёт быть важным событием и становится привычкой: «на автомате» забежал в храм, «отчитался» священнику и пошёл грешить дальше, до следующего воскресенья. Какова исповедь современного человека? Чем покаяние отличается от самоосуждения? И почему некоторые прихожане не знают, что говорить перед крестом и Евангелием? С клириком Свято-Духова кафедрального собора иереем Андреем Ломакиным мы попробуем в этом разобраться.
 
— Отец Андрей, я заметила, что особенно большие очереди на исповедь выстраиваются на церковные праздники. Люди стоят с огромными списками грехов, то и дело перечитывая их, чтобы не забыть. Не кажется ли вам, что церковная жизнь в последнее время становится какой-то формальной, грехоцентричной?
 
— Таинство Покаяния — это священнодействие, в котором, при искреннем раскаянии человека в своих грехах, Господь дарует прощение. Но важно обратить внимание на слово «покаяние». Оно не тождественно только исповеди. Вспомните, Иоанн Креститель и Господь Иисус Христос начинают свою проповедь с «Покайтесь, ибо приблизилось Царство Небесное». Покаяние имеет конкретную цель — мы каемся не потому, что так принято или нам от этого будет больше успеха в жизни, а чтобы открыть свои духовные глаза и видеть приблизившееся Царство Небесное. Выражение «покаяние» (по-гречески — «метаноия») переводится как «изменение» и подразумевает перемену образа мыслей и жизни. Это — процесс, во время которого человек учится по-другому смотреть на свою жизнь, окружающий мир, ближних. Исповедь является лишь одним из инструментов покаяния.
 
— Почему же такой ажиотаж на исповеди? И отчего в жизни людей, по их признанию, ничего не меняется?
 
— Мы, священники, постоянно наблюдаем такую картину: одни и те же люди с понурыми взглядами стоят с типичными списками грехов, каются, плачут — и никаких изменений к лучшему. В чём же причина? Сначала нужно обратиться к самому главному — к смыслу, к центру не только исповеди, но и всей духовной жизни православного христианина. И этот центр — Господь Бог, а не грех. Исповедь — помощь, необходимое лечение в очищении себя от грехов, чтобы они не мешали нам быть с Христом и видеть свет Божий, ибо нечистое сердце не способно воспринять Бога. «Ты пришёл во врачебницу души, не уйди отсюда неисцелённым», — обращается священник к кающимся. Другое дело, что, как и в больнице, лекарство следует принимать по назначению и в меру. Вот и цель жизни христианина заключается не в ожидании и складировании грехов для раскаивания в них на исповеди, а чтобы быть с Богом.
 
Сейчас люди в некотором смысле зациклились на слежении за собой (как бы чего не вышло и грех не «выскочил»), поэтому незатейливая ситуация может доводиться до абсурда. Простой пример. Приглашают верующего родственника в гости, а он, вместо радости от предстоящей встречи, рассуждает: вдруг я что-то неподобающее скажу, не то съем и согрешу; лучше посижу-ка дома. По-христиански ли такое поведение? Сомневаюсь. Если главный закон христианства — любовь к ближнему, разве не должны мы её проявить к родственникам, пригласившим в гости? Ради радости общения с людьми, нуждающимися в нас, можно потерять и мнимый духовный покой. Именно мнимый, ведь настоящий духовный покой потерять невозможно. К великим святым приходили тысячи людей, и от общения с ними они не страдали.
 
 
— Как вам кажется, почему в народе укоренилось мнение, что если на исповеди не перечислить все свои грехи, прощения не будет?
 
— Ему, на мой взгляд, поспособствовало появление в церковных лавках литературы, повествующей в очень жёстких тонах о посмертной участи христианина. Имею в виду популярную среди верующих книгу о мытарствах блаженной Феодоры. К сожалению, описанные во многих книгах суждения сбивают читателя с толку. Например, в них говорится, что бес придирается к каждому вздоху человеческой жизни. Естественно, после таких заявлений народ боится попасть в лапы дьявола, в ад. Животный страх толкает людей отслеживать все свои грехи, на всякий случай каяться и в несовершённых. Начитавшись подобной литературы, человек думает, как бы обезопасить себя от жуткой расправы. И находит, по его мнению, единственное правильное решение — чаще исповедоваться. Он добровольно становится рабом животного страха, потому что в центр жизни поставил боязнь греха. Христу там места не находится; Он — лишь некий судья, который «нажимает кнопку» для отправления грешника в ад.
 
Люди забыли, чему нас учит Господь, для чего Он дал Евангелие… Это ведь книга радости, освобождения, указывающая истинный путь к счастью и совершенству, о чём свидетельствовали апостолы и христиане ранней Церкви. Исповедь была для них не самоцелью, а силой, получаемой в бою с собой, видимыми и невидимыми врагами рода человеческого. Именно такого трезвого отношения к таинству нам сегодня не хватает.
 
 
— Отец Андрей, не приведёт ли человека такая «чрезмерная» исповедь к проблемам?
 
— Мне кажется, такое «усердие» чревато психическими расстройствами. Развивается чувство вины, человек постоянно за всё извиняется, чем обесценивает прощение. Даже с медицинской точки зрения, состояние постоянного напряжения из-за страха погибели, непреходящие гнетущие негативные эмоции могут привести к психическим заболеваниям.
 
Священники, общаясь с такими христианами, видят в них не обновлённых людей во Христе, а грустных, потерявших интерес к жизни. Отсюда и произрастают конфликты в семье, на работе, в социуме. Знаете, сколько бы мы ни говорили, что мир во зле лежит, в отличие от нас, апостолы шли в мир и несли радость о воскресшем Христе, но не скорбь. Поймите, сегодня христианство такое же, как и две тысячи лет назад, и мы все также призваны быть обновлёнными людьми. Увы, для современного человека покаяние стало некой формой: он признаётся в грехе, но в глубине души даже не планирует от него избавляться. Кается в празднословии, но не воздерживается от лишних слов. По-прежнему сидит возле подъезда и вместе с «тётей Машей» переливает из пустого в порожнее, осуждает соседей. Так было ли покаяние?..
 
 
— Правда ли, что нельзя причащаться не исповедавшись?
 
— Неверное рассуждение. Исповедь и причастие — разные таинства. Причастие — центр духовной жизни, и изначально, а в некоторых поместных церквах и сейчас, не было сопряжено с проведением в обязательном порядке исповеди. Мне представляется, такая практика возникла в тот период, когда христиане стали причащаться очень редко, поэтому исповедь являлась составным элементом подготовки к Таинству Причастия, а в советские годы была необходима, чтобы «отфильтровать» людей, случайно зашедших в храм, от тех, кто серьёзно готовился к причастию. Ведь если священник не исповедал человека, то откуда ему знать, кто подходит к Чаше; может, он и не христианин вовсе.
 
— В покаянных канонах, богослужебных текстах мы слышим «аз грешный», «аз недостойный», «аз многогрешный»; насколько эти слова могут оживлять человеческую жизнь? Не ставят ли они кающегося к «расстрельной стенке»?
 
— Надо понимать: молитва, как и другие богослужебные тексты, является неким жанром духовной поэзии; в них даже наблюдается акростих. И фразы «грешный», «грешнейший из всех человек», «червь я, а не человек» — не некий объективный факт, уличающий в том, что ты самый плохой на планете. Наоборот, с точки зрения молитвенного жанра, эти фразы побуждают сосредоточиться на покаянии. Они как бы призывают кающегося: «Зачем ты сравниваешь свои грехи с чужими? Не надо искать себе оправдание, ты — первый среди грешников, вот и кайся перед Богом». Такое сосредоточение не является измерением тяжести греха, оно побуждает видеть свою немощь как препятствие на пути к Богу, безотносительно к прегрешениям наших ближних.
 
 
— Многие не верят, что их ежедневная домашняя исповедь перед Богом принимается так же, как и покаяние в храме, когда рядом стоит священник. Действительно ли в этом есть разница?
 
— Таинство Покаяния, Исповеди в храме — важное завершение нашего каждодневного покаянного труда. Если исходить из евангельских слов, сказанных Господом («бодрствуйте и молитесь»), мы должны быть внимательны к себе всегда. Духовное выздоровление никогда не должно прекращаться. Надо не только «заочно» благодарить Господа за то, что Он, несмотря на нашу малость и ничтожество, уделил нам такое большое внимание, позволил многое. Менять свой потребительский, хищнический взгляд на благодарный, принимающий любые жизненные обстоятельства как дар Божий. Считать не себя центром Вселенной, а нашего Творца, Господа Иисуса Христа — в этом тоже заключается покаяние. А исповедь нужна по мере необходимости.
 
— И напоследок, как правильно построить свою исповедь?
 
— Всё качественное в спешке не делается. Чтобы исповедь приносила плод, она должна быть не сезонной, не ситуативной, не приуроченной к какой-либо церковной дате, а завершением нашего покаяния, необходимостью нашей души. Иногда к этому нужно себя и понудить. Правильно быть членом приходской общины, прихожанином конкретного храма, исповедоваться у одного и того же священника. Тогда перед причастием вас не будут дёргать с вопросом: исповедовались ли? Единственный способ плодотворно исповедоваться — учиться жить по-христиански, а не время от времени, между делом.