Недавно мне посчастливилось посетить Третьяковскую галерею, и, несмотря на то, что все произведения в этой сокровищнице русского художественного таланта, бесспорно, достойны слов восхищения, моё внимание особо привлекла картина, на самом деле не представляющая собой какого-то открытия, ибо сюжет её банален — «Всё в прошлом». Жизнь, которая ещё вчера казалась нераскрытой книгой, дочитана до эпилога. Остались только воспоминания и кажется: менять что-то в ускользающих мгновениях уже бессмысленно. Как часто лукавый враг рода человеческого пытается убедить нас в отсутствии сил, времени, возможности пересмотреть свою жизнь и попытаться её исправить. Особенно, когда человек находится в шаге от смертной агонии.
Это очень сильный довод: жизнь прожита, менять что-то поздно, смерть стоит у порога… С ним приходится сталкиваться священнику, который стучится в дверь за минуту до стука смерти. А у него только один аргумент — ещё не конец! И тут важно, что слышит умирающий: либо — «ты так просто не отделаешься», либо — «у тебя остался шанс всё исправить».
Ободрением в деле миссии среди смертельно больных служат два обстоятельства: Бог ничего не делает бесцельно; если же человек дожил до твоего прихода к нему, следовательно, Господь его хранил для чего-то, и есть шанс на спасение и раскаяние. Значит, необходимо иметь у себя в арсенале две составляющие, без которых нет смысла идти туда, где надежда утрачена, — веру и любовь. Вера в то, что Бог способен обратить человека к Себе (ибо любая миссия берёт начало там, где люди доверяют Богу), и искренняя и горячая любовь к нему.
Человеку противоестественно греховное состояние, а тем более невыносимо следствие греха — разрыв с Богом. Герой «Преступления и наказания» Родион Раскольников понимает: он не старуху убил, а себя, и за преступление необходимо понести наказание, и пройти через покаяние, ибо по-другому нельзя преодолеть греховное разделение между человеком и Богом. Человек по естеству своему сам хочет быть наказан за совершённые им грехи, даже сделанные в молодости, следы которых занесены песками времени. Однако он зачастую не в силах не только сдаться в руки правоохранительных органов, чтобы понести наказание за вину, для него невыносимую, или явиться к священнику и рассказать о своих грехах, но и открыть душу самому близкому человеку.
Поэтому священнику необходимо идти к умирающим, ибо, во-первых, его там ждут, а, во-вторых, каяться никогда не поздно. На каком бы этапе падения ни находился человек, как бы ни закоснел в греховности, Бог может простить, а, следовательно, есть надежда на спасение.
В момент последней годины люди особенно нуждаются в Господе, даже те, кто не верит в Него. Исправить жизнь, повторюсь, никогда не поздно. Существуют примеры глубокого и спасительного предсмертного покаяния, самый известный из которых — исповедь благоразумного разбойника, распятого по правую сторону от Господа Иисуса Христа. Конечно, надеяться на повторение такого чуда в своей жизни — дерзость, но если идёшь к умирающему, необходима твёрдая вера, что чудо повторится, ибо Бог ничего не делает напрасно, без особого промысла.
О возможности чудесной перемены свидетельствуют и произведения великих русских писателей («Смерть Ивана Ильича» Л. Толстого, «Господа Головлёвы» М. Салтыкова-Щедрина и др.). Даже если человек погряз в своих пороках и потопил благие стремления в обывательской луже, всё равно, ещё ничего не потеряно. И очень важно, чтобы находящемуся на пороге иной жизни, вложить в сердце евангельскую мысль: «Так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего единородного, дабы всякий, верующий в Него, не погиб, но имел жизнь вечную. Ибо не послал Бог Сына Своего в мир, чтобы судить мир, но чтобы мир спасён был чрез Него» (Ин 3: 16–17). Иисус Христос есть Источник жизни, и для тех, кто воссоединяется с Ним, не страшно умирать, ибо Он победил смерть и осуждение и заменил их вечной жизнью.
Умирающему нужно напомнить: для перехода в вечность немаловажным является то, с каким сердцем человек это делает, ведь принцип суда Божия таков: «В чём застану в том и сужу». Человек должен искренне покаяться перед смертью, и тем самым убрать единственную преграду, которая разобщает нас с Богом и вселяет страх перед встречей с Творцом, ибо главный враг бесстрашной смерти — грех; оттого смертный страх можно вытеснить покаянием, надеждой на Бога, любовью к Нему и мужеством. Удалив грех от себя, мы взглянем на смерть не как на исчезновение, а как на радикальное изменение способа бытия. Увидим, что смерть — не стена, а дверь. Ведь не зря древними христианами день смерти воспринимался как день рождения в вечность. Они считали его переходом от худшей жизни к лучшей: «Имею желание разрешиться и быть со Христом, потому что это несравненно лучше» (Флп. 1: 23)
Отец Павел Флоренский говорил: нужно научиться умирать, изобрести способ правильно приготовиться к важнейшему событию в своём земном странствовании. Всерьёз думать об этом надо в течение всей жизни, а не в самом конце, как двоечник перед экзаменом. Но что делать, когда человек, стоя у двери в экзаменационный кабинет, понимает: предмет не подготовлен, и расплата за невыученные уроки неминуема? Ответ очевиден! Единственный выход – уповать на милость Учителя и со слезами просить у Него прощения за плохое знание урока.
Такие доводы помогут убедить давно смирившегося с мыслью, что «всё в прошлом», увидеть: впереди — новая, лучшая жизнь. Поэтому очень важно включить в опыт умирания искреннее раскаяние и причащение, дабы встретиться с Господом нашим Иисусом Христом ещё в земной жизни и тем самым достойно приготовится ко встрече с Ним в вечности. Тогда избавимся от страха перед грядущей неизвестностью, как сказал святитель Киприан Карфагенский: «Бояться смерти может только тот, кто не хочет идти ко Христу», — а стремящийся к Нему понимать, что у Бога нет возмездия, а лишь милосердие по отношению к его возлюбленным чадам.
