Алкогольная, наркотическая, никотиновая, пищевая, игровая, сексуальная, финансовая… Таков жуткий «список» зависимостей, с которыми человеку без посторонней помощи трудно справиться. Хорошо, если болящий осознаёт это и начинает искать помощь у Бога, вручая в Его руки свою жизнь. «Но подобных людей, к сожалению, немного», — говорит клирик храма Спаса Нерукотворного Образа на Конюшенной площади Санкт-Петербурга протоиерей Максим Плетнёв. Батюшка помогает людям бороться с негативными зависимостями. Он является сотрудником отдела Санкт-Петербургской епархии по противодействию наркомании и алкоголизму, возглавляет сектор по работе с ВИЧ-инфицированными.
 
— Эти болезни не имеют границ, расстояний, социального статуса, — говорит отец Максим. — Они одинаково действуют и в России, и в Беларуси, и во всём мире. Как помочь заблудшему человеку? Где найти выход? Что делать родителям, друзьям, близким? Эти вопросы мне часто задают прихожане. А храм, в котором я служу, знаменит тем, что в нём отпевали Александра Пушкина. И так сложилось, что у нас много прихожан алкоголиков, ВИЧ-инфицированных, наркозависимых. Вообще, в Санкт-Петербурге зарегистрировано 300 тысяч наркоманов. А во всей России — два с половиной миллиона внутривенных наркоманов.
 
— Батюшка, как вы пришли к тому, что стали помогать болящим людям?
 
— Лет пятнадцать-шестнадцать существовал реабилитационный центр в Мельничьих ручьях. Это был проект светской региональной общественной организации «Возвращение». Центр назывался — «Мельница», и я его окормлял. У нас была краткосрочная реабилитация (три месяца), но даже на такой малый период мы ставили две цели: минимальная — трезвость, максимальная — воцерковление. У нас работали врачи-специалисты, психологи, велась духовная учёба. Тех ребят, которые проявляли интерес к Церкви, посылали в разные приходы и монастыри. Тогда я познакомился с игуменом Мефодием (Кондратьевым), который служил в Ивановской губернии, в селе Георгиевском на берегу Волги (ныне он — епископ Каменский и Алапаевский). До них дорога есть, а дальше, где начинается Костромская область, все деревни уже пустые километров на двадцать вокруг. И, знаете, ребятам в этом медвежьем углу нравилось, и даже были случаи, когда создавались семьи…
 
 

 
— Сейчас центра «Мельница» уже нет, но работать в этом направлении вы продолжаете. Как? Где?
 
— В отделе по противодействию наркомании и алкоголизму Санкт-Петербургской епархии, который возглавляет отец Сергий Бельков, есть реабилитационный центр: Сапёрном — отделение для молодых людей, в Торфяном — для девочек. Есть амбулаторная программа, готовящая человека к реабилитации (весьма интересная и значимая!), — своего рода дневной стационар. Отдел находится в помещении Епархиального управления Александро-Невской Лавры. Там ребята практически всю неделю находятся при церкви, с ними беседуют священники, занимаются психологи, и я там провожу молебны и беседы. Это — открытые встречи, на которые приходят не только ребята из центра, но и ВИЧ-инфицированные, и обычные люди. Мы обсуждаем разнообразные христианские темы, смотрим фильмы, решаем насущные вопросы, работаем.
 

 
— Тоже в соответствии с программой? В Беларуси, например, люди живут на монастырском подворье Лысая гора, пытаются влиться в церковную жизнь, духовник Елисаветинского монастыря проводит с ними собрания, беседы, исповедует… Но у нас нет программ, запланированных тем. Мы пытаемся, чтобы человек воцерковился и через это преодолел греховные страсти.
 
— Мы проводим различные конференции, беседы, собрания, общаемся с учащимися училищ, студентами академий. А при Синодальном отделе по благотворительности и социальному служению, который возглавляет епископ Смоленский и Вяземский Пантелеимон, есть координационный центр по реабилитации наркозависимых. Ещё игумен Мефодий (Кондратьев) разработал специальную программу по реабилитации наркозависимых. Их нужды, проблемы батюшка знает не понаслышке. И до сих пор он принимает у себя болящих ребят, имеет большой опыт общения с ними.
 
— Как вы начинаете разговор с родителями?
 
— С вопроса, для чего они пришли. Обычно родители приходят с бедой, просьбой помочь. И хорошо, если этого хотят не только они, но и чада их. И другая ситуация, если заболевший не хочет ничего, а только мучает родных. Тогда речь идёт о воцерковлении родителей.
 

 
— Одна моя знакомая (врач) как-то сказала, что только те наркоманы остались живы, которые пришли к Богу...
 
— Да, есть масса таких примеров. Церковь действительно помогает. Но я за сотрудничество, чтобы были и светские, и церковные специалисты. Лечить ведь нужно и тело, и душу. Необходимо создавать больше реабилитационных центров. Должна быть государственная политика в этом направлении. Не знаю, как в Беларуси, но наша российская наркология, конечно, не успевает. У нас всего четыре государственных реабилитационных центра на всю Россию. Деньги выделяются приличные, и на них можно организовать серьёзнейшую совместную духовно-светскую работу, но пока этого нет…